Пятница, 29.03.2024, 15:47
Приветствую Вас, Гость | RSS
Категории раздела
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 71
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Форма входа
Главная » Статьи » Может быть интересно » Статьи

Солдатская лямка по-американски

Солдатская лямка по-американски

27 декабря 2011
Борис Подопригора
Солдатская лямка по-американски

В мирное время армия США почти безупречна

 На фоне очередного призыва в российскую армию взглянем на американскую казарму. Не со стороны, а изнутри. Такую возможность предоставил почти двухлетний опыт службы российского представителя в американском штабе в Боснии…

Набор в вооруженные силы (ВС) США осуществляется через сеть recruiting stations — «призывных пунктов» (ПП), функционирующих из расчета один на 70—100 тысяч городского населения и 15—20 тысяч сельского. ПП замыкаются на местную власть, но состоят в договорных отношениях с минобороны.

Персонал ПП стимулируется призовыми баллами, начисляемыми по весьма сложной схеме. Она ориентирована на преимущественный набор наиболее подготовленных рекрутов, при этом готовых служить в не самых престижных частях. К ним относятся прежде всего сухопутные войска (СВ). Ибо в пехоте меньше условий для приобретения профессий, полезных на гражданке. Так что за согласившегося служить на флоте или в авиации начисляется условно один балл, а за пехотинца — уже три. За «образованного» (с навыками «на уровне ПТУ») сухопутчика добавляется еще один балл.

Чем набор отличается от призыва?

Освидетельствование рекрута, достигшего 17 лет, осуществляется через тесты, соответствующие требованиям к выпускнику средней школы: число отжиманий за минуту, задачки про бассейн с двумя трубами и автотрейлеры (не поезда!), отправившиеся из пункта А в пункт Б, чейнворд — «танК» — «Кухня» … «Север», диктант из местной газеты и вопросы на засыпку типа «Чем отличаются Ирак от Ирана или Персия от Пруссии?». В последнем задании нужно угадать не менее четырех из десяти правильных ответов, ибо с кругозором — скажем позже — беда.

Начальную оценку качества призыва дает Служба по подписанию контрактов (СПК) — первое воинское учреждение, куда попадает отобранный новобранец. СПК схож с нашим военкоматом, но через свои гарнизонные представительства со провождает «джи-ай» (военнослужащего) в течение всего периода его действительной службы и в резерве. С СПК, минуя ПП, заключают контракты те, кто хочет и может стать офицерами резерва, а также унтер-офицерами и специалистами: прибавка к гражданскому доходу в среднем 6—8 тысяч долларов в год. В резерв зачисляются лица в возрасте 22—55 лет, как правило, с высшим образованием и после 90-суточных сборов. Действительная служба резервистов (сборы, участие в учениях и «живых» операциях) — 30 суток, минимальная — семь суток в год.

СПК через более военно-ориентированные тесты повторно проверяет профпригодность и предлагает подписать первичный контракт на два или три года. По результатам испытаний новобранца опять склоняют к непрестижной службе, так как кандидаты на престижную приходят чаще. Типичный новобранец — это вчерашний школьник (более 60%), реже выпускник «ПТУ» или аналога наших кадетских корпусов. Но эти военизированные дублеры технических лицеев готовят, скорее, будущих курсантов, нежели солдат-контрактников. Ибо находятся в ведении учебных командований видов вооруженных сил. Как и у нас — Суворовские училища. Правда, более половины сержантов — это бывшие кадеты-«суворовцы», не поступившие в «офицерские» вузы, но сделавшие выбор в пользу службы.

Отсев в ходе тестирования в СПК считается браком ПП и снижает баллы, по которым вербовщикам определяют тарифный разряд. Так поддерживается многосторонний баланс интересов между новобранцами и вооруженными силами. Обеспечивается первоочередной приток новобранцев в те части, откуда происходит их преимущественное убывание. Ныне в СВ США более 60% «джи-ай» ограничиваются первичным контрактом, причем за минувшие десять лет этот показатель снизился, по некоторым данным, на 20% !

Поиск и предварительная вербовка новобранцев осуществляется главным образом в школах и спортивных секциях. Бывают случаи рекрутирования целой спортивной команды — через посулы содействовать спортивному росту. В половине штатов США действует специальный закон о необлагаемой налогом рекламе вооруженных сил. Среди молодежи распространяются бесплатные абонементы на спортивные состязания, в молодежные клубы «здоровой» направленности. Организуются экскурсии в воинские части, где дают попрыгать с парашютом, учат стрелять, водить автомобили, пилотировать воздушные суда. Некоторые вербовщики, а также состоятельные отставники-патриоты — особенно в глубинке — содержат собственные скаутские клубы (аналог наших захиревших военно-патриотических). С начальных классов школы проводятся лотереи и конкурсы среди обладателей наибольшего числа предметов военной атрибутики, «умников и умниц» по военно-техническим дисциплинам.

Стимулы и соблазны

Главный декларативный довод в пользу службы — так называемый челендж — возможность проявить себя. С ним тесно связан реальный стимул — льготное или бесплатное образование, а также повсеместно ценимый на гражданке опыт военной службы: на контракте с Пентагоном состоят около 80 только высших учебных заведений, имеющих филиалы в гарнизонах. Есть и такие, кто пришел служить потому, что «в армии больше, чем на гражданке, порядочных людей и отношения чистые, как завещал Иисус Христос (много реже — Аллах)». Кстати, о защите Америки и демократии в самой армии говорят реже, чем вне ее рядов. Кто-то на первое место ставит тягу к путешествиям и новым впечатлениям. Иногда в армии ищут спутницу, чаще спутника жизни. Хотя число внутриармейских пар колеблется в пределах 5—7% на все сухопутные войска. Скажем прямо: претендентов в призеры на конкурсе красоты, в отличие от спортивных дарований, в армии найти непросто. Но про ЭТО — позже.

Чтобы мотивировать военнослужащего к продлению контракта, ему для начала предоставляют право учиться лишь в системе вечерних технических школ, нередко выхолощенных до приобщения к ПК или кассовым аппаратам. Доступ к высшему или иному дорогостоящему образованию военнослужащий получает не ранее, чем через пять лет после подписания первичного контракта. Через такой же срок на «джи-ай» распространяется расширенный перечень (около 20 видов) льгот — «бонусы-алаунсы»: санатории, путешествия, право на выбор гарнизонов и пр. Многие «джи-ай», впрочем, предпочитают получать вместо бонуса финансовые компенсации. Непосредственное вознаграждение — 1,5—2 тысячи долларов в месяц (в боевых условиях в три-четыре раза больше). Конечно, прилагаются бесплатная столовая, медицинское обслуживание (в целом сопоставимое с российским), а также пользование спорткомплексами. Все это имеет ценность для не особо привередливых ≪низших середняков≫ и ниже. С Америкой в нашем сознании ассоциируется жизнь равномерно динамичная и в целом благополучная. Далеко не везде и не у всех это так. Типичная история — вырос в негритянском (вариант — латиноамериканском) квартале. Или в тоскливом американском ≪Урюпинске≫. Несколько братьев (или сестер), кое-кто уже побывал в тюрьме… Варианты: ≪Мой отец был последним, кого в нашем штате посадили на электрический стул. Армия не только спасла от безработицы и наркотиков. Она дала мне шанс выбиться в люди≫. Другая — типично женская причина: ≪Я феминистка по жизни. Только в армии я чувствую себя человеком, а не, простите, телкой≫.

Дальше пример из жизни: прихватило как-то сердце у российского офицера в американском штабе. Уложили его прямо на пол. Вызвали медсестру — на две тысячи личного состава никого опытнее не нашлось. Ничего не скажешь — сестричка прибежала тут же. Семнадцатилетняя испуганная девчонка, только что получившая сертификат помощника эвакуатора. Не говоря о капельницах, даже в простейших пилюлях не разбирается. Зато с детской наивностью умоляет: ≪Держитесь, сэр. Если с вами что-то случится, мне конец≫.

По причине в целом неплохой (в недавнем прошлом) экономической ситуации в США, снижения безработицы, а также прогрессирующей ≪иракобоязни≫ (почти девять тысяч только дезертиров) число первичных добровольцев за период 2001—006 годов сократилось в шесть раз. Впервые с 1973 года (с перехода на контрактную службу) начальное тестирование по существу не применяется. По крайней мере в пехоту берут всех, кто хочет служить. Известны случаи нарушения законов: добровольцу обманным путем предлагают подписать ≪пехотный≫ контракт: потом, мол, переведем... Сулят службу в военной полиции. Это лучшее, что есть в пехоте: в 1997 году около 70% сотрудников высокооплачиваемой гражданской полиции —бывшие военные полицейские. В 2005 году имело место поступление на службу двух лиц, находившихся под подпиской о невыезде. К очковтирателям, таким образом повысившим ≪процент набора≫, приняты драконовские меры.

Тем не менее за будущее всей системы найма и особенно призыва резервистов уже беспокоятся. Дело в том, что до урагана ≪Катрина≫ осенью 2005 года резервист заранее знал сроки сборов или участия в экспедиционных операциях. Чрезвычайный призыв 60 тысяч резервистов, не успевших спланировать свой рабочий график и бюджет, привел к массовому расторжению контрактов (23 тысячи человек). Кроме того, выявились разночтения по оплате службы при чрезвычайных обстоятельствах на территории США. Итог —9400 судебных исков с обеих сторон.

В последнее время американцы проявляют симптоматичный интерес к российской системе призыва, прежде всего к моральному стимулированию призывников (вплоть до ≪ритуалов приобщения новобранцев к армии≫) и ответственности за уклонение резервистов (офицеров-приписников). С июня 2006 года в США повысили предельный возраст первичного контрактника —с 35 до 40 лет. Одновременно приняли меры по укреплению отношений командования частей с ≪большой семьей≫ военнослужащих —родственниками, бывшими сослуживцами, школьными учителями и тренерами. Ранее в этом, по всей видимости, нужды не было. Любопытно, что даже наших политработников в Штатах политкорректно ≪переименовали≫. Вместо презрительного zampolits их теперь называют welfare officers —офицеры по обеспечению благополучия. Не менее показательно увольнение преподавателя военной академии за интервью, в котором он усомнился в эффективности контрактной системы. И это объяснимо, ведь страна несколько лет проводит минимум две одновременные экспедиционные (Ирак и Афганистан) операции.

В идеале американцы хотели бы иметь армию, отражающую национальный и социальный состав общества. В реальности, по крайней мере в пехоте, служат, повторим, преимущественно выходцы из фермерских хозяйств и небольших городов —более 80% —иногда при пороговом коэффициенте умственного развития (0,3—,4 из 1). Афроамериканцев —35—0%, около 25% — испаноязычные (чиканос), а также филиппинцы, китайцы, вьетнамцы, индусы.

Вопрос о ≪равных возможностях≫ женщин и мужчин, по существу, завис. Официально декларируя равноправие полов, от широкозахватного набора женщин постепенно отходят. Пик пришелся на 1994 год —37% пехотинцев. Причина в откровенном недовольстве низовых командиров. Доказательство тому —трагикомическая ситуация: сержант в шутку запустил мышь в спальный мешок ≪товарища по оружию≫, законно отдыхавшей в одной с ним палатке. А у той, как на грех, молния на мешке разошлась. Причем снизу. И выявила при этом, гм, ≪недопустимое отсутствие элементов спального обмундирования≫... Выгнали взашей обоих. Шутника —с ≪волчьим билетом≫ —без пенсии и выходного пособия. Обещанное —≪про ЭТО≫: любой ≪джи-ай≫ знает: с начальством — можно, с подчиненными —тюрьма! Впрочем, пик всеамериканской борьбы с ≪домогателями≫, кажется, миновал.

К бракам между военнослужащими отношение непростое. С одной стороны, если супруги служат в одном гарнизоне, то у обоих выше ≪уровень душевного комфорта≫. Но с другой стороны, этот ≪уровень≫ должен быть единым для всех —никаких привилегий. Служили два капитана, муж и жена, только что поженились. В одном штабе, но в разных подразделениях. Следовательно, жили в разных контейнерных городках. Поскольку оба офицеры, соседи у каждого однополые. Сосед мужа время от времени ≪входил в положение≫. А ей досталась завистливая грымза. В результате ≪служба по обеспечению равных возможностей≫ получила сигнал… эквивалентный 600 баксам. Соседка жены озаботилась неуставным ≪уровнем душевного комфорта≫ сослуживицы.

You’re in the army. Now — песня и проза…

Что действительно привлекает многих, это показательная (не показная) демократичность отношений между сослуживцами и подчеркнуто уважительное отношение к армии со стороны гражданских властей всех уровней. Комдив займет очередь за рядовым и отстоит ее честно.

За обеденным столом заключит с солдатом пари на результат футбольного (по американскому футболу) матча между «пехтурой» и «флотскими». Запишет номер (личную карточку) солдата и, если проиграет, пошлет ему шутливый вымпелок с надписью BEATNAVY (игра слов: «Вступай во флот» и одновременно «Бей флотских»). Как вы думаете, куда в первую очередь придут навещающие гарнизон POTUS-FLOTUS (президент с первой леди), не говоря о министре обороны и ниже? Правильно. В ту же столовую. Чтобы встать на десять минут за раздачу и лично положить ошарашенному «джи-ай» кусок лазаньи или омлет с ветчиной. Чтобы через желудок преподать урок «американской демократии». Действует. Притом убедительно. В офицерской среде проявляются и элементы «рыцарского» отношения к службе. Офицер, в отличие от солдата, никогда не захватит с собой из столовой-клуба даже банку кока-колы. Хотя бери, сколько хочешь. Нет, если жарко, он купит такую же банку в уличном автомате.

Подробнее о рутинных буднях. Комплексная подготовка новобранца носит фактически одноразовый характер и осуществляется в учебных центрах. Срок обучения — от девяти недель. За это время некоторые новобранцы теряют до десяти килограммов веса. В регулярных частях подготовка проводится по двум-трем дисциплинам в учебный день недели (чаще в субботу), как правило, в полигонных условиях. Тогда же происходят тренировки «флаговых церемоний» (вроде нашей строевой подготовки). Учения — внешне неинтенсивные — с элементами «замедленности» и повторением уже отработанных действий: каждый элемент тактической обстановки тренируют раздельно, иногда не без перебора. Например, «одиночное следование перед автомашиной, задающее скорость ее движения по жилому городку».

Бумаг пишут значительно больше, чем мы, на случай разбирательств с юристами и страховиками. На всех видах коллективной полевой подготовки экономят. Главным образом из-за боязни травм, часто влекущих за собой значительные выплаты пострадавшим. В масштабах дивизии на 13 тысяч военнослужащих приходится около 30 гражданских страховиков. Они являются главными «инспекторами» полевой и гарнизонной деятельности войск и, как правило, находят изъяны в учебно-боевом планировании. Иногда на один доллар страховки, выплаченной «жертве ЧП» страховыми компаниями, приходится 40 долларов — из бюджета минобороны. Бежал солдатик по лестнице и упал. Ногу сломал. Командиры и солдатика, и ступеньки проверили — все сходится: «травма, полученная при исполнении». Вот вам, господа страховики, счет. Но уполномоченный страховой компании сидит в том же штабе, что и командиры. И темой владеет не хуже. Повертели страховики солдатские ботинки — да ведь протекторы на них поистерлись. То есть виноват сам солдатик: не сменил, не позаботился. И командиры недоглядели: положено каждый месяц подкрашивать желтой краской ребра ступеней, а их, оказывается, последний раз уже дней 40 назад обновляли. Значит, страховая компания ни при чем: разбирайтесь сами…

Тренажеров, а также учебной техники в регулярных частях, по существу, нет: «солдат должен с самого начала знать ту технику, на которой ему предстоит воевать». Одновременно упор делается на индивидуальную подготовку солдата и подготовку расчетов (три-пять человек). От результата ежеквартальной проверки, особенно физической выносливости, зависит постоянно уточняемый размер жалованья.

Одинаковой зарплаты не бывает даже у новичков. Так стимулируется интерес к совершенствованию знаний и навыков каждого в отдельности. Иная ситуация при организации боевой подготовки в специальных подразделениях (рейнджеры, спецназ, частично — военная полиция, разведка и пр.). Здесь идет ежедневная (бывает без выходных) весьма интенсивная боевая учеба в составе отрядов, как правило, на незнакомой местности (лес, горы). Иногда в гражданке. Все учебные мероприятия организованы всерьез. Жестких лимитов по моторесурсу и расходу боеприпасов нет. Проблема в другом: американский пехотинец получает 23 наименования вооружения и имущества, за сохранность которого отвечает лично. Пирамид, ружкомнат и каптерок нет. Утраты происходят регулярно. Для поиска потерянного оружия и военного снаряжения, например, касок, также регулярно отряжают целую роту, порой лишая личный состав законного отдыха.

Отношения в воинских коллективах хотя и демократичные, но с элементами конкуренции. «Заклад», как мы уже знаем, считается нормой. Еще один пример: выпил лейтенант — направленец на российскую бригаду (выпил без нашего участия — бывает!) и лег спать в родном контейнере. Сосед проснулся раньше. Поэтому нашего лейтенанта разбудил уже юрист. Тот, правда, пожалел бедолагу-соплеменника, что, вообще говоря, редкость. «С русскими хорошо дружишь?» — спрашивает юрист. «Хорошо», — отрешенно отвечает провинившийся. «А какой вчера был день?» — «6 июля, а что?» — «То, что это день открытия второго фронта… Напишут русские докладную записку, что это их национальный праздник, тогда спасу». Спасли лейтенанта. Но надолго его в гарнизоне не оставили: русские ведь помогли… Здесь требуется расшифровка. В гарнизоне принят «почти сухой закон». При проведении операций — без «почти». В изобильном гарнизонном военторге («пи-эксе», где цены процентов на 15 ниже, чем в обычном супермаркете) — объемные стеллажи с безалкогольным пивом, вином, ликерами. Водку и коньяк не видел. Но если «где-то что-то нашел» солдат, то у него два пути: раскаяться и воспользоваться «контейнером для сброса незаконных предметов» (amnesty box) — даже если увидят, что высыпаешь героин, официально ничего не будет. Или на свой страх и риск… Правда, в условиях совместной с нами миротворческой операции американским офицерам взаимодействия официально разрешалось поднять не более трех тостов в дни наших национальных праздников. По этому поводу была издана специальная директива: первый тост — за дружбу, второй — за президентов, третий… Витиеватое и непонятное даже нам разъяснение про православный обряд поминовения тех, «кто остался в небесах»… (Американцы считали, что это про летчиков и десантников.) Но надо сказать правду: служба отучает злоупотреблять даже тех, кто к этому имел склонность на гражданке. То же с курением, не говоря о наркотиках.

Традиционно понимаемого распорядка дня, как и движения в строю, нет. Нет и перспективного (на месяц и далее) планирования боевой подготовки (кроме учений). На это имеется объяснение: «на войне ничего спланированного не происходит». Решение на последующие сутки принимает командир роты в зависимости от задачи дня и выявленных ранее недостатков. Подъема и отбоя тоже нет. Но встают, как правило, в 5.30. В 6.00 — индивидуальная зарядка — кросс до трех километров. Бегут, впрочем, повзводнопоротно. С комбатом, комбригом, а порой и с комдивом во главе. 8.00—12.00 — занятия по выполнению типовых задач. В условиях миротворческой операции это установка мобильных блокпостов, преследование нарушителя, разминирование, ускоренная посадка на транспорт, организация боевого охранения и пр. Методологический посыл: «солдат должен уметь, командир должен знать». Утром, на свежую голову, проводятся и занятия по технике безопасности (force protection). Чаще по методичке «Усвоенные уроки». Подробное описание ЧП и как его можно было избежать.

Инструктируют иной раз не без утрирования. Тема занятий «Как держать винтовку в столовой, чтобы не зацепить соседа». В боевой обстановке действуют соответственно. Прибыли к месту разминирования: «Чего жметесь?» — «Ждем, когда туалеты поставят, — без улыбки отвечает «саперша» с капитанским «квадратиком» на лацкане, — и химики местность не опрыскали (от комаров)». Поставили. Опрыскали… «Кто инженерную разведку начинает?» — «Во «фраге» (подробном — до сведения скул — боевом приказе) не сказано. Пусть русские начнут. У нас еще собаки (кинологическая служба — «кей9») не поели»… Нет, американец не трус. Но от инструкции не отступит ни на йоту. И если сможет эту инструкцию интерпретировать в пользу своей безопасности, сделает это непременно. Когда есть время, все это во благо…

13.00—17.00 — «расширение — в составе расчетов — профессиональных горизонтов» и «часы командирской информации». То есть овладение смежной специальностью, приобретение углубленной (вне учебной программы родного подразделения) инженерно-саперной, медицинской, парашютно-десантной, артиллерийской и прочей подготовки на базе «чужих» служб. Цель — обеспечить максимально широкую взаимозаменяемость. Тогда же изучают иностранные вооружения и тактику. Последнее аранжируется с узнаваемым намеком на Россию и воспринимается как изучение главного противника — мы по-прежнему в цене. Учат, судя по всему, неплохо. На соревнованиях с нами по разборке-сборке «калашникова» и М-16 американцы порой управлялись с «калашом» быстрее.

Спаривают практические занятия с политинформациями. Тогда же знакомят личный состав с юридическими нововведениями, проводят весьма идеологизированные брифинги по «ситуации по месту дислокации»: в Боснии «сербы — террористы, остальные — «пушистые».

Еженедельно тренируют выполнение коллективных нормативов по защите от оружия массового поражения. К теории отношение скептическое. Зато при объявлении учебной тревоги бросают все и бегут в убежища. Кто не спрятался — «виноват» на четверть-треть месячной зарплаты. В среднем раз в две недели проводят стрельбы, водят боевую технику. Ее обслуживают-модернизируют (особенно после остановок-поломок) порой даже ночью. И относятся к этому, как к важному элементу повседневной выработки чувства локтя. Бывает, что чумазые солдат и «солдатка» копаются под «хаммером» до полуночи. Причем она даже топлес, чтобы после работы на месте принять душ и в палатку идти не «чушкой». И никаких нарушений тут нет. Как нет, напомним, «в армии США ни мужчин, ни женщин». Есть «военнослужащие, принявшие присягу на верность Соединенным Штатам». Хочется добавить: «бурные продолжительные аплодисменты»...

Отношение к «расширению горизонтов», в отличие от force protection, скорее «экскурсионное», ибо на жалованье это относительно не сказывается. Но присутствие на всех видах занятий обязательно. После 17.00 — формально — личное, фактически — «организованное» время солдата, не занятого службой в карауле. Оно посвящено многочисленным брифингам по воспитанию национальной терпимости («расскажи, за что ты любишь своего друга иной национальности»). Или изучению этических правил (тех же признаков сексуальных домогательств или «военно-гражданских отношений»), иностранных языков (проформа), беседам с капелланами («давайте вместе придумаем текст вечерней молитвы») и знатными гостями гарнизонов, артистами (иногда шокирующими своим убожеством — кто берет три аккорда, тот уже заслуженный).

Вот впечатление от инструктажа, «как по именам-фамилиям определять национальность». Ее проводил со взводом разведбата преподаватель-культуролог из гарнизонного гражданского учебного центра. Открыл большой лист бумаги с характерными фамилиями: де Голль, Сервантес, Беккенбауэр…

Предложил отгадать, кто какой национальности. Не ответил никто. Смущенный инструктор предоставил слово русскому гостю. На мое «Назовите характерную русскую фамилию» — несколько дружелюбных благоглупостей: «У меня дома Библия на непонятном языке. Наверное, русская»… Самый активный — жизнерадостный белозубый капрал тянет руку с кружкой кофе: произнес, нечто похожее на «зад». При коллективном переводе выяснили: «царь». Инструктор догадливо бросается к новому листу бумаги и размашисто выводит маркером «Толстоевски». Неизгладимо…

«Совсем» личное время часто уходит на все тот же спорт. В сутки необходимо пробежать 12 километров, плюс почти непременные тренажеры: анаболики едят, как хлеб. Но тут не все просто. Зашел в их тренажерный зал наш тогдашний командующий ВДВ почти 60-летний генерал Шпак. И 45 секунд продержал на перекладине «уголок». Потом снял часы и предложил: «Приз тому, кто продержит дольше». Американский главком НАТО мобилизовал двух-трех накачанных «горилл». Даже чемпион сухопутных войск США по легкой атлетике сломался на 22-й секунде. Да и периодические «марафоны» (пять километров в произвольной форме одежды) нередко выигрывали русские.

Много времени занимает быт — выстаивание в очередях в прачечную, на склад. Подолгу и с чувством поют в походной церкви. Особенно афроамериканцы, которых белые за глаза называют «братьями — в смысле по разуму». Кстати, по поводу «дяди Тома»… Глубокая ночь. Два полковника — русский и белый американец — устало жуют после многочасовой дороги. В обеденный зал вваливается (мягче не скажешь) разгоряченная негритянская братва со знаками различия не выше капрала. Орущий магнитофон и брань, не более «дистиллированная», чем русская. «Полковник, почему вы не призовете подчиненных к порядку?» Американец поднимает глаза: «А вы не догадываетесь?» И продолжает: «В 1991-м я проспорил пари, утверждая, что Советский Союз не развалится...» Понятно?

Ходят за подарками в контору Американского Красного Креста: подарки от школ и хора мормонов, бейсбольной команды и коллектива «Макдоналдса» — открытка с сердечком: «Солдату, который промок в карауле, от 2-го «В» класса… который любит защитника Америки». Вот тебе карточка на час работы в Интернете, пара носков-платков или тюбик с зубной пастой…

Играют в компьютерные игры в солдатских клубах, где масса книг, пожертвованных соотечественниками. Но читают мало. Зато часто пишут письма домой: e-mail — далеко не везде и часто дорого. Посещение круглосуточно открытой изобильной столовой — по необходимости. Но и здесь встречаются элементы утрирования. В столовую отряжают одного-двух представителей от отделения. За «пайками» для всех. Чтобы остальным наглядно проявить служебное рвение. Правда, «сэкономленное» при этом время нередко занимают компьютерной игрой.

Получившие право на учебу часто относятся к ней добросовестнее, чем к служебным обязанностям, особенно при завершении срока контракта. Но это едва ли не единственное неофициально допустимое послабление.

Привычных для российских военнослужащих поощрений и наказаний, по существу, нет. Наиболее показательное наказание — десять отжиманий на «месте преступления» — за неотдание воинского приветствия, незначительные опоздания или мелкие нарушения формы одежды. В остальном действует жесткая система штрафов за невыполнение постоянно уточняемых обязанностей. Считается, что нескончаемое нормотворчество на это и рассчитано. Главный стимул — доллар, который у солдата постоянно хочет урезать сержант, специалист по вооружению и технике, патруль военной полиции, в последнюю очередь — командир роты. Реально он личным составом не занимается, это обязанность сержантской «прослойки». Перед законом равны все. С замкомдива Абизейда (потом он стал главкомом в Ираке) вычли семь с копейками долларов за какую-то ерундовую недостачу: вроде как его писарь лишнюю пачку дискет получил. Отдельные заслуги военнослужащего отмечаются подарком командования — койном (то есть монетой с эмблемой части) или предметом быта (нож, кружка, интернет-карточка). Вручение обставляется торжественно. Происходит в главном штабе гарнизона при ежевечернем «разборе полетов». Для большинства рядовых это знак особого доверия и чести: гладятся-прихорашиваются.

Итогом неоднократных нарушений является снижение тарифа со стороны гарнизонного центра СПК (дивизионный штат — около 70 специалистов) или разрывом контракта. За год безупречной службы (обладателю пяти и более «монет») этот же центр повышает тарифный разряд или дает указание финоргану на выплату разовой премии.

***

Что тут скажешь? В мирное время система сбоев почти не дает. В боевой обстановке — по-разному. В Ираке более трети потерь случается из-за «неправильного применения инструкций», то есть жизнь оказывается сложнее, чем написано в «Усвоенных уроках». Нас, по-видимому, она учит большему… Вот откровение бывшего советского афганца — ныне натовца (эмигрант): «В бою русский солдат уникален: чем тяжелее обстановка, тем больше у него смекалки, а не наоборот». Еще: «Русский не бегает каждый раз к юристу и не вымещает злобу на службе, отделяет обиду от приказа». Впрочем, об этом в другой раз.

«На выходе» же между рядовым первого класса Попкинсом и отечественным контрактником Пупкиным принципиальной разницы нет. Хотелось бы, очень хотелось лучшее из американского опыта забрать себе. Но не будем забывать, что это «лучшее» обусловлено не только экономикой, но и менталитетом с психологией…

https://www.odnako.org/magazine/material/show_15010/

Категория: Статьи | Добавил: EV (28.12.2011)
Просмотров: 411 | Комментарии: 3 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 2
2 Kornei0261  
0
тут на официальном веб-блоге можно почитать огромный ассортимент интересных статей про http://medbaz.com/pages-more-428.html - утюжок для волос укладки.

1 Valeryan7914  
0
здесь на данном интернет-блоге собран большой ассортимент интересных статей про http://ublaze.ru/forum/ftopic1149.html - подключение ресивера gs 8306

Имя *:
Email *:
Код *:
Поиск